Известные математики

 

При изучении информатики мы сталкиваемся с трудами этих ученых. Решаем задачи булевой алгебры, разбираем принципы работы компьютера и компьютерной программы. При этом мало знаем, что известные математики, заложившие основы современного компьютерного мира, были довольно интересными людьми.

Я предлагаю вам познакомиться с ними хотя бы в общих чертах...

Джордж Буль (1815–1864)
Английский математик и логик. Основатель булевой алгебры, названный в его честь.
Отец известной писательницы Э. Войнич.


Джордж Буль (2 ноября 1815 – 8 декабря 1864), – английский математик и логик. Профессор математики Королевского колледжа Корка (ныне Университетский колледж Корк). Один из предтеч математической логики.

Джордж Буль родился и вырос в семье небогатого ремесленника Джона Буля, увлечённого наукой. Отец, интересуясь математикой и логикой, дал первые уроки своему сыну, но тот не сумел обнаружить рано свои выдающиеся таланты в точных науках, и его первым увлечением стала классическая литература. В 12 лет знал латынь, затем овладел греческим, французским, немецким и итальянским языками. Материальное положение его родителей было тяжелым, поэтому Джордж смог окончить только начальную школу для детей бедняков; в других учебных заведениях он не учился. Этим отчасти и объясняется, что, не связанный традицией, он пошел в науке собственным путем.

В 1831 г. в возрасте 16 лет Буль был вынужден поступить на работу, чтобы помочь семье. Четыре года он проработал на мало оплачиваемой должности помощника учителя, но затем, осмелев, решил открыть собственную школу. Поняв, что ему следует углубить свои познания в математике, чтобы превзойти учеников, он приступил к чтению математических журналов, которые имелись в библиотеке местного научного учреждения. И тут у Буля обнаружились поистине неординарные способности. Изучив горы научных публикаций, он овладел сложнейшими математическими теориями своего времени. У него возникли и собственные оригинальные идеи. Буль стал записывать их, не прекращая в то же время преподавательской работы в своей маленькой школе. В 1839 г. одна из его статей была принята к публикации научным журналом. На протяжении следующего десятилетия работы Буля регулярно печатались, и его имя приобрело известность в научных кругах.

В 1849 году в городе Корк (Ирландия) открылось новое высшее учебное заведение – Куинз-колледж. К этому времени математическая деятельность Буля получила столь высокую оценку, что он, несмотря на отсутствие формального образования, был приглашен на профессорскую должность математического факультета Королевского колледжа в Ирландии, которую сохранил до конца жизни. Только здесь он получил возможность не только обеспечить родителей, но и спокойно, без мыслей о хлебе насущном, заниматься наукой. Свои математические исследования Буль начал с разработки операторных методов анализа и теории дифференциальных уравнений, а затем занялся математической логикой.
Буль все чаще стал задумываться над вопросом, над которым задолго до него размышлял Лейбниц, - как подчинить логику математике. В 1847 г. Буль написал важную статью на тему «Математический анализ логики», а в 1854 г. развил свои идеи в работе под названием «Исследование законов мышления». Эти основополагающие труды Буля внесли поистине революционные изменения в логику как науку.


Буль изобрел своеобразную алгебру – систему обозначений и правил, применимую ко всевозможным объектам, от чисел и букв до предложений. Пользуясь этой системой, Буль мог закодировать высказывания – утверждения, истинность или ложность которых требовалось доказать, – с помощью символов своего языка, а затем манипулировать ими подобно тому, как в математике манипулируют обычными числами. Три основные операции булевой алгебры – это И, ИЛИ и НЕ. Хотя система Буля допускает множество других операций – часто называемых логическими действиями, – указанных трех уже достаточно для того, чтобы производить сложение, вычитание, умножение и деление или выполнять такие операции, как сравнение символов и чисел. Логические действия двоичные по своей сути, они оперируют лишь с двумя сущностями – «истина» или «ложь», «да» или «нет», «открыт» или «закрыт», нуль или единица. Буль надеялся, что его система, очистив логические аргументы от словесной шелухи, облегчит поиск правильного заключения и сделает его всегда достижимым.

Несмотря на большое значение булевой алгебры во многих других областях математики, необычайная работа Буля в течение многих лет считалась странностью. Как и Бэббидж, Буль был человеком, опередившим свое время. Заслуживает внимания и то, что на достижения Буля частично опирались математические открытия, к тому времени появившиеся в Англии, в том числе и идеи Бэббиджа.

Математики обратили внимание на идею Бэббиджа о математических операциях и величинах, использующихся в них. Идея стала возможной благодаря группе британских специалистов в области алгебры, к которым принадлежал и Буль. Буль продемонстрировал, что логика может сводиться к очень простым алгебраическим системам, после чего для Бэббиджа и его последователей стало возможным создание механических устройств, которые могли решать необходимые логические задачи.

Через некоторое время стало понятно, что система Буля хорошо подходит для описания электрических переключателей схем. Ток в цепи может либо протекать, либо отсутствовать, подобно тому, как утверждение может быть либо истинным, либо ложным. А еще несколько десятилетий спустя, уже в ХХ столетии, ученые объединили созданный Джорджем Булем математический аппарат с двоичной системой счисления, заложив тем самым основы для разработки цифрового электронного компьютера.

Через год после опубликования “Законов мышления…” Буль женился на Мэри Эверест, племяннице профессора греческого языка Королевского колледжа. Счастливый брак длился в течение девяти лет, вплоть до безвременной кончины Джорджа Буля.


8 декабря 1864 года, в возрасте 49 лет, по­читаемый и известный, Джордж Буль умер от воспаления легких.


У четы Булей было пять дочерей. Старшая, Мэри, вышла замуж за Ч. Хинтона – математика, изобретателя и писателя-фантаста – автора широко известной повести “Случай в Флатландии”, где описаны некие существа, живущие в плоском двухмерном мире. Из многочисленного потомства Хинтонов трое внуков стали учеными: Говард – энтомологом, а Вильям и Джоан – физиками. Последняя была одной из немногих женщин-физиков, принимавших участие в работе над атомным проектом в США.
Вторая дочь Булей, Маргарет, вошла в историю как мать крупнейшего английского механика и математика, иностранного члена Академии наук СССР Джеффри Тэйлора.
Третья, Алисия, специализировалась в исследовании многомерных пространств и получила почетную ученую степень в Гронин-генском университете.
Четвертая, Люси, стала первой в Англии женщиной-профессором, возглавившей кафедру химии.

Но наиболее известной из всех дочерей Булей стала младшая, Этель Лилиан, вышедшая замуж за ученого – эмигранта из Польши Войнича. Войдя в революционную эмигрантскую среду, она написала прославивший ее на весь мир роман “Овод”. За ним последовало еще несколько романов и музыкальных произведений, а также перевод на английский язык стихотворений Тараса Шевченко. Войнич скончалась в Нью-Йорке в возрасте 95 лет, немного не дожив до столетия со дня смерти своего знаменитого отца математика Джорджа Буля.

Имя Буля носят следующие математические объекты:
булева алгебра
булева функция
булево кольцо
булево программирование
булевы операции.


Чарльз Бэббидж (1791 - 1871)
Первый компьютер был придуман в 1834 году: деревянный "дисковод", картонные перфокарты, "процессор" на шестеренках и рычагах...

День рождения: 26.12.1791 года

Место рождения: Лондон,Великобритания

Дата смерти: 18.10.1871 года 

Первый компьютер был придуман в 1834 году: деревянный "дисковод", картонные перфокарты, "процессор" на шестеренках и рычагах...

Каждое утро тысячи служащих заполняли тесные лондонские улочки начала XIX века. Они спешили в свои конторы, чтобы погрузиться в душный мир цифр - финансовые прогнозы и отчеты о сборе налогов, мореходные астрономические таблицы и календари. Могущество "Владычицы морей" опиралось в том числе на армию безвестных вычислителей, терпеливо перемалывающих мириады чисел.

В 1812 г. Чарльз Бэббидж дремал над открытой таблицей логарифмов. Приятель молодого математика разбудил его возгласом: "О чем замечтался?", на что Бэббидж ответил:

"...А ведь все эти таблицы могли быть вычислены с помощью машины!"

В эпоху, когда пароходы и паровозы еще считались многообещающей новинкой, Чарльз Бэббидж решил избавить людей от гнета рутинных вычислений. Он говорил: "Я отдаю себе отчет, что мои утверждения могут рассматриваться как нечто сверхутопическое и что они вызовут в памяти философов Лапуты..." ( Лапута - летающий остров, придуманный Джонатаном Свифтом. На Лапуте жили мудрецы, примечательные своей оторванностью от реальной жизни и пространными псевдонаучными рассуждениями.) И точно - в возможности создания автоматической вычислительной машины сомневались тогда не только обыватели, но и многие ученые.

ЧАРЛЬЗ РОДИЛСЯ В 1791 ГОДУ в семье банкира Бенджамина Бэббиджа. Из-за неважного здоровья он до 11 лет учился дома. Потом его отдали в одну из лучших частных школ Англии, где Чарльза сразу покорила богатая библиотека. Среди прочего там были прекрасные книги по математике...

К этой науке Бэббидж относился с трепетом всю дальнейшую жизнь. Иногда дело доходило до курьезов.

Каждую минуту умирает человек,

Но каждую минуту человек рождается.

Этот фрагмент из стихотворной поэмы Альфреда Теннисона заставил Бэббиджа отправить поэту письмо, где математик придирчиво заметил: "...Хорошо известно, что упомянутая сумма (население Земли) постоянно увеличивается. Поэтому я беру на себя смелость предположить, что в следующем издании Вашей превосходной поэмы ошибочные расчеты будут исправлены следующим образом:

Каждое мгновение умирает человек,

Но 1,16 человека рождается...

Может, это был своеобразный юмор Бэббиджа? Его отношение к предмету выдает следующее добавление: "Я мог бы указать Вам и более точную цифру -1,167; но это, конечно, нарушило бы ритм стиха..."

Также безоглядно он увлекался изобретательством. Например, попав в оперу на "Дон Жуана", смертельно заскучал и уже через пять минут ушел из зала - посмотреть, как устроен механизм сцены...

Бэббидж пытался вдохнуть жизнь в "нагромождение" валов, шестеренок и рычагов, названное им "Разностной машиной" не один год. Поначалу некоторые средства ученому выделяло Министерство финансов Ее Величества. Но исследования затянулись и господин министр соскучился ждать. Ученому удалось построить только отдельные узлы своей машины.

Неудача с "Разностной машиной" нисколько не обескуражила Бэббиджа. Напротив, он сразу же "замахнулся" на новый, несравненно более сложный агрегат.

В 1834 году конструктор впервые в мире задумал создать механическое устройство, способное не просто считать, но управлять ходом собственной работы, в зависимости от заложенной программы и результатов промежуточных вычислений! Прародитель ЭВМ был назван им "Аналитической машиной". Бэббидж придумал все основные части, которые сегодня составляют компьютер: накопитель для хранения чисел, арифметическое устройство, механизм, управляющий последовательностью операций, устройства ввода и вывода данных. До него никто еще не пытался создать по-настоящему универсальный вычислитель. Даже собранный на несколько лет раньше "арифмометр" Блеза Паскаля был, по сути, не более чем усложненными счетами.

Ход вычислений в машине Бэббиджа определяли перфокарты с программой. А первым в мире программистом стала леди Ада Лавлейс. Дочь Джорджа Байрона - она проявляла несравненно больший интерес к математике, нежели к поэзии, и в этом походила на Бэббиджа. Ада была знакома со многими учеными своего времени, часто принимала их у себя дома, выступая не только в роли хозяйки, но и как активная участница научных споров. 

Бэббидж "заразил" Аду идеей создания программируемой вычислительной машины, и она составила несколько программ для его агрегата. Применить их так и не пришлось, зато леди Лавлейс разработала все основные принципы программирования, применяемые до сих пор. Ее именем даже назвали один из компьютерных языков - "Ада".

ЧАРЛЬЗ БЫЛ ГОТОВ ПОЙТИ на самые экзотические авантюры, чтобы добыть средства на постройку "Аналитической машины"" Сначала, вместе с леди Лавлейс, Бэббидж придумал "беспроигрышную" систему ставок на скачках. Однако математический талант Ады не помог: изобретатели проигрались в пух и прах, и леди Лавлейс пришлось продать свой фамильный жемчуг.

Неунывающий Бэббидж решил написать роман в трех томах, рассчитывая выручить за него 500 фунтов, но быстро охладел к идее. Зато загорелся новым проектом - деньги ему должен принести автомат... для игры в крестики-нолики, с которым Бэббидж предполагал разъезжать по стране. Знакомый Чарльза отговорил его от этой затеи, уверяя, что данным способом не удастся выколотить из чопорной английской публики требуемую сумму. Автомат для крестиков-ноликов так и не был создан. Как и сама "Аналитическая машина", хотя Бэббидж продолжал работу над ней до конца жизни.

Вскоре после смерти Бэббиджа журнал "Панч" написал:

Служа науке, он терпел лишенья.

Был рок его тревожен и суров,

Он злой судьбою избран был мишенью

Скорей ударов, нежели даров...

(Перевод И. Липкина.)

Тогда же британский комитет по науке отозвался о его изобретении: "Мы полагаем, что подобные машины, помимо экономии труда, сделают осуществимым то, что находится слишком близко к пределам человеческих возможностей", Почему это признание не появилось при жизни изобретателя?

ТОЛЬКО ПОСЛЕ СМЕРТИ Бэббиджа его сын Генри сумел построить по чертежам отца центральный узел "Аналитической машины" - арифметическое устройство, которое в 1888 году вычислило произведения числа "пи" на числа натурального ряда от одного до 32 с точностью до 29 знаков! Машина Бэббиджа оказалась работоспособной, но Чарльз этого уже не увидел.

Ада Лавлейс (1815-1852)

Дочь Джорджа Байрона, английского поэта, единственный законнорожденный ребенок. Первый программист. В одном из своих комментариев Ада описывает алгоритм вычисления Чисел Бернулли на аналитической машине. Было признано, что это первая программа, специально реализованная для воспроизведения на компьютере, и по этой причине Ада Лавлейс считается первым программистом, несмотря на то, что машина Бэббиджа так и не была сконструирована при жизни Ады.

Министерство обороны США в честь Ады Лавлейс  приняло решение о названии универсального языка программирования "АДА" в 1980 г.

День рождения: 10.12.1815 года

Место рождения: Лондон,Великобритания

Дата смерти: 27.11.1852 года

Позвольте вам представить, господа, одну очаровательную даму.

Августа Ада Байрон-Кинг, графиня Лавлейс, единственная дочь опального лорда Джорджа Ноэла Гордона Байрона и несравненной Анабеллы Милбэнк. 

Её изысканная болезненная красота покорила сердца многих, большей частью недостойных, современников. Научная элита Великой Британии девятнадцатого века именовала её не иначе, как Диадемой Круга, отдавая должное уникальным талантам и неземной красоте нашей героини. Суеверные слуги шептались по углам об очевидных свидетельствах сговора хозяйки дома с самим Вельзевулом. Министерство Обороны США в середине 70-х годов нашего столетия утвердило название "Ада", как имя единого языка программирования для американских вооруженных сил, а в дальнейшем и для всего НАТО. Итак, леди Ада, господа. Встречайте гостью.

10 декабря 1815 года Байроны скромно отметили рождение дочери, через год после торжественно сыгранной свадьбы, с тем, чтобы ещё через несколько недель расстаться навсегда. Беспутный папаша назвал дочь Августой в честь старшей двоюродной сестры, которая сделала его когда-то мужчиной, и сгинул. Мать стоически перенесла разрыв и, окрестив крошку Адой, поклялась уберечь дитя от стишков и их сочинителей. Полученное спустя девять лет известие о гибели лорда Байрона в Греции при обстоятельствах скорее странных, чем героических, не вызвало особых эмоций у ребёнка, но заставило юный ум задуматься о предназначении.

Тринадцати лет от роду Ада начала оправдывать ожидания матери, более склонной к точным наукам, нежели к пустым философствованиям и игре в бисер с производными речи. Наша маленькая леди, наш дивный цветок, приволокла в рабочий кабинет госпожи Милбэнк аккуратненькую папку с ворохом чертежей боевого летательного аппарата. Мать с сомнением посмотрела на дочь (в те далёкие времена девочки предпочитали игру в куклы конструированию орудий убийства) потом на не по-детски точно исполненные эскизы. Леди Анабелла ничего не сказала, лишь погладила дочь по головке. С тех пор в комнатке Ады ночевали не только "Мифы Древней Греции", но и труды мосье Блеза Паскаля, сэра Исаака Ньютона, почтенных братьев Бернулли и прочих математических грандов. Все прочили ребёнку превосходные перспективы.

Однако последующие события не принесли ничего кроме невыразимых страданий большеглазому вундеркинду. Девочка заразилась корью и, надрываясь от кашля, провела в постели около трёх лет в окружении пристальных эскулапов, безутешной матери и многомудрых друзей последней. За эти годы Ада получила "домашнее академическое" образование высшей пробы. Однако мать прежде всего беспокоило здоровье ребёнка. Что до врачей, то они прописали девочке "щадящий" режим и признали её инвалидом. Что ж, пусть в общении со сверстниками наш бледный измождённый одуванчик был весьма ограничен, зато как ей повезло с учителями! Особый вклад в обучение юной леди внесла весьма образованная супружеская чета: Август де Морган, асс в математической логике, большой дока в оккультных таинствах, и Мэри Соммервилл, любительница всяческих головоломок и переводчица великого Лапласа. Тайком от Анабеллы Мэри познакомила Аду и с трудами запретного Байрона.

Папашины сочинения оставили учёную девицу более или менее равнодушной. Образы туманны, смысл ускользает, нет ни геометрической стройности, ни подчинённости единой алгебраической формуле. Мало кому было известно, что, тайком от матери, Ада записывала в дневник словно из ниоткуда выплывающие строки. Записывала и стыдилась этой слабости. Однако было бы несправедливым корить леди Байрон за чрезмерную сухость и неспособность к обычным человеческим чувствам. Внешне она старалась не отличаться от прочих великосветских вертихвосток, обожала наряды и семейные походы "ко двору". Все признавали её несомненный музыкальный дар. Хотя музыка и была для неё прежде всего "ещё одним языком для неземных бесед".

Поздней осенью 1834 года на званном обеде в доме Байронов было впервые произнесено имя Чарльза Бэббиджа. Мэри Соммервилл, успевшая превратиться из строгой учительницы в ближайшую подругу нашей героини, восторженно живописала необычайную "аналитическую машину сэра Чарльза". "Она не только в состоянии предсказать исход событий, но и влиять на сам исход. Машина Бэббиджа универсальна! Эта штука равно применима и в науке, и в политике, и на тотализаторе". Днями позже состоялось знакомство "маленькой Ады" и "большого Чарльза". К тому моменту интеллектуальная счётная машина Бэббиджа существовала уже более десяти лет, но, поскольку власть предержащий мир Империи не видел практического смысла в этом изобретении, в финансировании под разными предлогами отказывалось. По этой причине довести разработку проекта до промышленного образца представлялось невозможным. Однако сей прискорбный факт не оттолкнул сумасбродную Аду от нищего изобретателя. Она сумела оценить уникальность предоставившихся ей новых горизонтов и приложила все усилия для того, чтобы обаять профессора Кембриджского университета. Так, по общему признанию, состоялась первая программистская группа.

Машина Бэббиджа была, безусловно, самым прогрессивным сооружением своего времени. Она могла осуществлять до 60 сложений в минуту, ей ничего не стоило перемножить два пятидесятиразрядных числа. По сути, этот монстр являл собой гигантский программно управляемый арифмометр, снабжённый счётным и запоминающим устройствами. Согласитесь, непросто представить себе существование такой штуки задолго до отмены крепостного права в России. Написание программ для столь громоздкой железяки было делом многотрудным. Ни у сэра Чарльза, ни у одного из трёх его весьма толковых сыновей, как правило, не хватало терпения заставить машину произвести серьёзные вычисления. Тем не менее, они были великими мастерами по части составления совершенно фантастических алгоритмов, которые и сегодня способны вызвать уважительное "хм" дипломированного программиста. Ада, по мере сил и с благословения мастера, взялась за изучение возможностей достославного агрегата.

Меж тем пришла пора сходить замуж. Оглядевшись, двадцатилетняя Ада обнаружила рядом с собой Вилли, восемнадцатого лорда Кинга, ставшего впоследствии первым графом Лавлейсом. Самоуверенный красавчик Уильям Лавлейс (на Руси представителей этого рода зачастую ошибочно именовали "ловеласами") по простоте душевной и не подозревал, что с годами превратится в послушную игрушку в руках своей волевой супруги. Он не только выполнял функции няньки (за первые три года им удалось настрогать троих детей), но также служил и послушным секретарём, и покорным банкиром, и верным мужем. Добившись равновесного состояния в семье, Леди Ада, ака графиня Лавлейс, забросив домашние дела, с утроенной энергией вышедшей из декрета дамы, ринулась в математические пучины.

Неуловимым образом за годы замужества отношение Ады к математике существенно переменилось. Уход из-под опеки матери помог забыть ей навязанную неприязнь к поэзии. В её сугубо научных текстах и письмах той поры зазвучала оглушающая метафоричность. По словам современников, математические монологи графини Лавлейс в то время более всего напоминали пламенные речи древнеримских трибунов. Сэр Чарльз Бэббидж однажды был весьма раздосадован её фразой: "Машина - не Творец. Она - лишь слуга, послушный приказам господина". Но в то же время леди Ада принимала деятельнейшее участие в популяризации идей сэра Чарльза.

В начале 40-х годов того столетия снова забрезжила смутная надежда на государственную поддержку сумасшедшего проекта. Надо было предпринять очередную попытку убедить скупое общество. Роль рекламного агента куда более подходила обольстительной светской львице, нежели странноватому профессору элитарного университета. И Ада взялась отстаивать права чужого дитяти со всем пылом многодетной матери. Лорду Лавлейсу пришлось изрядно тряхнуть мошной. Но и сам Бэббидж не терял времени даром, за мизерную плату он читал лекции о своём изобретении перед студентами и преподавателями периферийных учебных заведений. Одна из таких лекций была услышана в Турине инженером-математиком Менабреа, будущим премьер-министром объединённой Италии, опубликовавшим годом позже на французском первую статью, целиком посвящённую творению сэра Чарльза, "Очерк аналитической машины, изобретенной Ч. Бэббиджем". Да, жаль, что профессор Бэббидж не родился итальянцем или хотя бы французом!

Ада Лавлейс взялась перевести очерк Менабреа на язык Байрона (видно лавры подруги Мэри не давали ей покоя). Перевод удался на славу, как и всё, к чему прикасались волшебные ручки нашей маленькой леди. Бэббидж одобрил перевод, но, поскольку не был в восторге от некоторых пассажей своего неожиданного популяризатора, предложил Аде снабдить очерк Менабреа некоторыми примечаниями. Как это зачастую и бывает при известной доле старательности, комментарий вылился в самостоятельное произведение, работа над которым заняла около года. Бэббидж пристально и даже с некой ревностью следил за стараниями своей ученицы, каждую главу он подвергал безжалостной корректировке. 10 июля 1843 года в письме Ады к наставнику промелькнула вроде бы безобидная фраза: "Я хочу вставить в одно из моих примечаний кое-что о числах Бернулли в качестве примера того, как неявная функция может быть вычислена машиной без предварительного решения с помощью головы и рук человека". Спустя девять дней Ада сообщает Бэббиджу, что самостоятельно "составила список операций для вычисления каждого коэффициента для каждой переменной", т.е. написала программу для вычисления чисел Бернулли. Именно эти несколько страничек и содержали, по мнению многих специалистов, образчик "первой в истории компьютерной программы".

В тексте примечаний к статье Менабреа была скрыта стройная теория программирования! 

Это почти так же невероятно, как изображение космического корабля среди наскальных рисунков. Леди Ада ввела понятия "цикл", "рабочая ячейка", "распределяющая карта", определила связь рекуррентных формул с циклическими процессами вычислений, описала основные принципы алгоритмизации, походя разработав от А до Я вычислительную программу, достойную курсового проекта сегодняшнего студента кибернетического ВУЗа. 

Кроме того, она предсказала возможные направления практического использования вычислительной техники: сочинение музыкальных произведений, конструирование сложных графических объектов и даже компьютерные игры!

После публикации "Примечаний" Чарльз Бэббидж стал именовать Аду Лавлейс "моим дорогим Интерпретатором". Ему было невдомёк, что через полтора века слава трудолюбивой "интерпретаторши" заставит померкнуть не только славу создателя Вычислительной Машины, но и славу автора "Чайльд Гарольда". Между тем он, безусловно, высоко ценил интуицию своей коллеги и, как человек, обнаруживший клад, боялся потерять расположение леди Лавлейс. Но Ада и не собиралась бросать своего "дорогого друга", она была полна решимости "остаться на службе великим целям". Став одним авторов весьма популярной в просвещённом мире брошюры, она готова консультировать всех и каждого по вопросам, связанным с изобретением Бэббиджа. Её цель - высвободить творческие силы сэра Чарльза для получения: "чего-либо золотого или серебряного". Что это, бред дамочки, увлекшейся древними манускриптами по алхимии? Отнюдь. Стремление к наживе? Отчасти.

Чета Лавлейс решила не ждать милостей ни от природы, ни от правительства и уговорила профессора Бэббиджа поискать практического применения чудо-возможностям его Машины. Так наша троица пришла к идее разработки и практической проверки правильности системы беспроигрышных ставок на бегах. 

Основная проблема этого направления "научной" деятельности состояла в необходимости регулярной проверки новых сценариев на практике. Но лошадки, повинуясь каким-то первобытным инстинктам, а не законам теории вероятностей, бежали раз от раза всё непредсказуемей. Мужская часть игровой тройки, ощутив изрядное облегчение в кошельках, отказалась от соучастия в разработке "системы". Но графиня уже не видела пути назад. Истратив практически все свои личные средства, она обратилась за помощью к друзьям. 

Но ни Олбани Фонбланк, редактор влиятельного лондонского журнала "Экзаминер", ни Дэвид Бревстер, изобретатель калейдоскопа, ни маэстро магнетических эффектов Майкл Фарадей, ни знаменитый писатель Чарльз Диккенс денег не дали. Последний даже не пожалел своих литературных талантов на написание гневной отповеди, запрещающей графине Лавлейс впредь посещать его гостиничный номер. Настораживает, что Диккенс мотивирует столь резкий тон тем, что "после визитов леди в доме завелась нечистая сила". Отчаявшись, наша леди теряет осторожность и открывает цель своего предприятия совершенно незнакомым людям. Так она попадает в руки группы мошенников и становится жертвой гнусного шантажа. Далёкая от благородства банда наглых букмекеров требует оплачивать их молчание. Или деньги, или сценарии беспроигрышных ставок (!). Графиня была безутешна. 

Ах, если бы она только знала, что за этот жизненный эпизод ей в будущем будет присвоено ещё и звание "первого хакера планеты"!

Спасение было нечаянным и трагическим. Рак. За несколько месяцев болезни леди Ада истаяла и потеряла интерес к происходящему вокруг. Она умерла, не дожив до 37 лет, как и её отец. Они похоронены рядом, в семейном склепе Байронов в Ноттингемпшире. Поэтому споры о соотношении их популярности в массах более или менее бессмысленны, приходящие на могилу кланяются обоим. Чарльз Бэббидж так и не дождался признания, хотя и пережил свою любимую ученицу почти на двадцать лет. После его смерти Машину отправили в музей Королевского колледжа в Лондоне. Раз в месяц служащий открывает пластиковый колпак, чтобы протереть её влажной тряпкой. Однако замечательный механизм слишком сложен для подобных операций, и вековая пыль так и покоится в железном сердце.